ПАМЯТЬ
(Из П. Боцу)
У памяти моей свои законы,
Я рвусь вперед, стремителен маршрут,
Ее обозы сзади многотонны,
Скрипят возы и медленно ползут.
Но в час любой, в мгновение любое
Как бы звонок иль зажигают свет.
Ей все равно – хорошее, плохое,
Цветок, плевок, ни в чем разбору нет.
Где плевелы, пшеница, нет ей дела,
Хватает все подряд и наугад,
Что отцвело, отпело, отболело,
Волной прилива катится назад.
Тут не базар, где можно выбрать это
Или вон то по вкусу и нужде,
Дожди, метели, полночи, рассветы
Летят ко мне в безумной чехарде.
Ей все равно, как ветру, что, тревожен,
Проносится над нами в тихий день
И всколыхнуть одновременно может
Бурьян, жасмин, крапиву и сирень.
САНИ
Над полями, над лесами
То снега, то соловьи.
Сел я в сани,
Сел я в сани,
А эти сани не свои.
По крутому следу еду,
То ли бездна,
То ли высь,
Зря меня учили деды —
Не в свои сани не садись!
Кони взяли с ходу-срыву.
Дело – крышка,
Дело – гроб.
Или вынесут к обрыву,
Или выкинут в сугроб.
Ошалели и наддали,
Звон и стон из-под дуги.
Не такие пропадали
Удалые ездоки!
В снег и мрак навстречу вьюге,
Гривы бьются на ветру.
Соберу я вожжи в руки,
В руки вожжи соберу!
Руки чутки,
Руки грубы,
Забубенная езда.
В бархат-губы,
В пену-губы
Жестко врезалась узда.
Не такие шали рвали,
Рвали шелковы платки,
Не такие утихали
Вороные рысаки!
И полями, и лесами,
Через дивную страну,
Не свои я эти сани
Куда хочешь поверну.
ГЛУБИНА
Ты текла как вода,
Омывая то камни, то травы,
Мелководьем блеща,
На текучие струи
Себя
Бесконечно дробя.
В наслажденье струиться
Ручьи неподсудны и правы,
За желанье дробиться
Никто не осудит тебя.
И круша, и крутя,
И блестя ледяной паутиной
На траве (если утренник лег),
Украшала ты землю, легка,
Но встает на пути
(Хорошо, хорошо – не плотина!),
Но лежит на пути
Западней
Глубина бочага.
Как ты копишься в нем!
Как становится больше и больше
Глубины, темноты,
Под которой не видно уж дна.
Толща светлой воды.
За ее углубленную толщу
Вся беспечность твоя,
Вся текучесть твоя отдана.
Но за то – отражать
Наклоненные ивы
И звезды.
Но за то – содержать
Родники ледяные на дне.
И туманом поить
Лучезарный предутренний воздух.
И русалочьи тайны
В полуночной хранить глубине.
СИНИЕ ОЗЕРА
С. К.
Отплескались ласковые взоры
Через пряжу золотых волос.
Ах, какие синие озера
Переплыть мне в жизни привелось!
Уголком улыбки гнев на милость
Переменит к вечеру она…
Золотое солнышко светилось,
Золотая плавала луна.
А когда земные ураганы
Утихали всюду на земле,
Синие огромные туманы
Чуть мерцали в теплой полумгле.
Много лет не виделся я с нею,
А сегодня встретилась она.
Если сердце от любви пустеет,
То из глаз уходит глубина.
Вся она и та же, да не та же.
Я кричу, я задаю вопрос:
– Где озера? Синие?!
Сквозь пряжу
Золотистых спутанных волос?
Отплескались ласковые взоры,
Белым снегом землю замело.
Были, были синие озера,
А осталось синее стекло.
СТРЕЛА
В глазах расплывчато и ало,
На взмахе дрогнула рука.
Ты как стрела, что в грудь попала
Пониже левого соска.
Несется дальше грохот брани,
А я гляжу, глаза скося:
И с ней нельзя, торчащей в ране,
И выдернуть ее нельзя.
Сползу с коня, раскину руки.
Стрела дрожит от ветерка.
За крепкий сон, за краткость муки
Спасибо, меткая рука.
АРГУМЕНТ
О том, что мы сюда не прилетели
С какой-нибудь таинственной звезды,
Нам доказать доподлинно успели
Ученых книг тяжелые пуды.
Вопросы ставить, право, мало толку —
На все готов осмысленный ответ.
Все учтено, разложено по полкам,
И не учтен лишь главный аргумент.
Откуда в сердце сладкая тревога
При виде звезд, рассыпанных в ночи?
Куда нас манит звездная дорога
И что внушают звездные лучи?
Какая власть настойчиво течет к нам?
Какую тайну знают огоньки?
Зачем тоска, что вовсе безотчетна,
И какова природа той тоски?