Изменить стиль страницы
  • Две судьбы
    Жил я славно в первой трети
    Двадцать лет на белом свете по влечению.
    Жил безбедно и при деле,
    Плыл — куда глаза глядели по течению.
    Думал: вот она, награда,
    Ведь ни веслами не надо, ни ладонями.
    Комары, слепни да осы
    Донимали, кровососы, да не доняли.
    Слышал, с берега вначале
    Мне о помощи кричали, о спасении…
    Не дождались, бедолаги,
    Я лежал чумной от браги, в расслаблении.
    Заскрипит ли в повороте,
    Крутанет в водовороте — все исправится.
    То разуюсь, то обуюсь,
    На себя в воде любуюсь — очень нравится!
    Берега текут за лодку,
    Ну а я ласкаю глотку медовухою.
    После лишнего глоточку,
    Глядь, плыву не в одиночку — со старухою.
    И пока я удивлялся,
    Пал туман, и оказался в гиблом месте я.
    И огромная старуха
    Хохотнула прямо в ухо, злая бестия.
    Я кричу — не слышу крика,
    Не вяжу от страха лыка, вижу плохо я.
    На ветру меня качает. — Кто здесь?
    — Слышу, отвечает: — Я, нелегкая!
    Брось креститься, причитая,
    Не спасет тебя святая богородица!
    Тех, кто руль и весла бросит,
    Враз нелегкая заносит — так уж водится.
    Я впотьмах ищу дорогу,
    Медовуху — понемногу, только по сто пью.
    А она не засыпает,
    Впереди меня ступает тяжкой поступью.
    Вот споткнулась о коренья,
    От большого ожиренья гнусно охая,
    У нее одышка даже,
    А заносит ведь туда же, тварь нелегкая.
    Вдруг навстречу нам живая
    Колченогая кривая морда хитрая.
    — Ты, — кричит, — стоишь над бездной,
    Я спасу тебя, болезный, слезы вытру я.
    Я спросил: — Ты кто такая?
    А она мне: — Я, кривая. Воз молвы везу.
    И хоть я кривобока,
    Криворука, кривоока, я, мол, вывезу.
    Я воскликнул, наливая:
    — Вывози меня, кривая, я на привязи.
    Я тебе и жбан поставлю,
    Кривизну твою исправлю — только вывези.
    И ты, нелегкая, маманя,
    На-ка истину в стакане, больно нервная!
    Ты забудь себя на время,
    Ты же, толстая, в гареме будешь первая!
    И упали две старухи
    У бутыли медовухи в пьянь-истерику.
    Ну а я за кочки прячусь,
    Озираюсь, задом пячусь
    Лихо выгреб на стремнину
    В два гребка на середину.
    Ох, пройдоха я!
    Чтоб вы сдохли, выпивая,
    Две судьбы мои — кривая да нелегкая!
    «Беда!..»
    Беда!
    Теперь мне кажется, что мне не успеть за собой.
    Всегда
    Как будто в очередь встаю за судьбой.
    Дела!
    Меня замучили дела — каждый миг, каждый час, каждый день.
    Дотла
    Сгорело время, да и я — нет меня, только тень.
    Ты ждешь.
     А может, ждать уже устал и ушел или спишь…
    Ну что ж,
    Быть может, мысленно со мной говоришь.
    Теперь
    Ты должен вечер мне один подарить, подарить.
    Поверь,
     Мы будем много говорить.
    Опять
    Все время новые дела у меня, все дела.
    Догнать,
    Или успеть, или найти — нет, опять не нашла.
    Беда!
    Теперь мне кажется, что мне не успеть за собой.
    Всегда
    Как будто в очередь встаю за тобой…
    Теперь
    Ты должен вечер мне один подарить, подарить.
    Поверь,
    Мы будем много говорить.
    Подруг
    Давно не вижу, все дела у меня, все дела…
    И вдруг
    Сгорели пламенем дотла — не дела, а зола.
    Весь год
    Он ждал, но больше ждать ни дня не хотел,
    И вот
    Не стало вовсе у меня добрых дел.
    Теперь
    Ты должен вечер мне один подарить, подарить
    Поверь,
    Что мы не будем говорить.
    Случай
    Мне в ресторане вечером вчера
    Сказала с юморком и с этикетом,
    Что киснет водка, выдохлась икра
    И что у них ученый по ракетам.
    И, многих помня с водкой пополам,
    Не разобрав, что плещется в бокале,
    Я, улыбаясь, подходил к столам
    И отзывался, если окликали.
    Вот он, надменный, словно Решелье,
    Почтенный, словно папа в старом скетче.
    Но это был директор ателье
    И не был засекреченный ракетчик.
    Со мной гитара, струны к ней в запас,
    И я гордился тем, что тоже в моде.
    К науке тяга сильная сейчас,
    Но и к гитаре тяга есть в народе.
    Я выпил залпом и разбил бокал.
    Мгновенно мне гитару дали в руки.
    Я три своих аккорда перебрал,
    Запел и запил от любви к науке.
    И, обнимая женщину в колье
    И сделав вид, что хочет в песню вжиться,
    Задумался директор ателье
    О том, что завтра скажет сослуживцам.
    Я пел и думал: вот икра стоит,
    А говорят, кеты не стало в реках…
    А мой ученый где-нибудь сидит
    И мыслит в миллионах и в парсеках…
    Он предложил мне позже на дому,
    Успев включить магнитофон в портфеле:
    «Давай дружить домами». Я ему
    Сказал: «Давай, мой дом — твой дом моделей».
    И я нарочно разорвал струну,
    И, утаив, что есть запас в кармане,
    Сказал: «Привет, зайти не премину,
    Но только если будет марсианин…»
    Я шел домой под утро, как старик.
    Мне под ноги катились дети с горки,
    И аккуратный первый ученик
    Шел в школу получать свои пятерки.
    Ну что ж, мне поделом и по делам,
    Лишь первые пятерки получают…
    Не надо подходить к чужим столам
    И отзываться, если окликают.