— Едем к «большому дому»? — спросил водитель.

Рона кивнул.

— Туда.

— Этого не может быть! — сказал Форстер в трубку сдавленным голосом. Он прикрыл ее ладонью, не желая, чтобы вдова Керекеш могла слышать хоть слово из разговора. Свободной рукой он рванул на шее галстук и рукавом вытер выступивший на лбу пот.

— Конечно, вызову... Как угодно... К девяти он будет здесь.

Он нажал рычаг аппарата и тут же набрал другой номер.

— К девяти вечера вы должны явиться ко мне, — сказал он без всякого вступления и приветствий. — Да, я!.. Не называйте имени, адрес вы знаете... Как я очутился здесь, не имеет значения... Стряслось кое-что непредвиденное. Он хочет встретиться с нами лично... Будьте готовы действовать... Приходите точно... Лучше даже немного раньше. — Положив трубку, Форстер бросился на кушетку. Старомодные высокие часы с качающимся маятником гулко пробили семь. Он выглянул в окно. Тени от домов и деревьев вытянулись, скоро начнет темнеть. Форстер вскочил, прошел в ванную комнату, сбросил одежду и стал под холодную струю душа.

На город опускались сумерки...

Клара вошла в кабинет Роны.

— Служба наблюдения докладывает, что все люди расставлены по местам, приступили к работе.

— А Имре и молодые?

— Спят! Измучены до предела, бедняжки.

— Где вы достали им кровати? Здесь, у нас?

— У нас? — Клара покачала головой. — Нет, конечно. Они рядом, в отеле «Интерконтиненталь». Я заказала для них номер.

— Кто дал вам такое указание?

— Никто. Так я решила сама. После такого морального напряжения люди должны спать в постели.

— А мы, значит, не люди? Мне вы никогда не заказывали номер, чтобы снять моральное напряжение! Себе, между прочим, тоже.

— Мы другое дело, — сказала Клара. — Мы профессионалы.

С легким потрескиванием включился динамик.

— Докладывает «Сокол». — Салаи успел сменить позывные. — Миллс вышел из своей квартиры. Идет по направлению к городу.

— Следуй за ним! — приказал Рона.

Объявился Кути.

— Я говорил с руководством энерготреста. По нашей просьбе в нужном квартале напряжение в электросети будет уменьшено, освещение затемнено.

Подполковник удовлетворенно кивнул.

— Надеюсь, настолько, что мы все же узнаем друг друга? И тех, кого ищем, тоже, — добавил он после небольшой паузы.

Снова послышался голос Салаи:

— На связи «Сокол»! Миллс направляется к улице Валленберга...

— Правильное направление, — сказал в микрофон Рона. — Мы тоже! Пора.

Подойдя к двери, Миллс дал длинный, короткий и еще два длинных звонка. Немного погодя послышался звук поворачивающегося в замке ключа. Дверь открылась, на пороге стоял Форстер.

Когда они проходили через гостиную, из спальни высунулась голова вдовы Керекеш:

— Зачем подглядываете? — грубо прикрикнул на нее Форстер.

— Я не подглядываю, я смотрю, — с обидой прошамкала старушка. — Это моя квартира, и я в ней хозяйка. И я имею право присматривать, не водите ли вы женщин в порядочный дом! А он был таким всегда, имейте в виду! — С неожиданной силой вдова захлопнула дверь.

— Как давно вы в Будапеште? — в упор спросил Миллс, настроенный явно агрессивно.

— Какое вам до этого дело?

— Терпеть не могу пройдох и карьеристов! — взорвался гость. — Вы все время висели у нас на шее, перехватывали нашу информацию, торопясь передать ее шефу раньше нас...

— Хватит! — перебил его Форстер. — Не я отчитываюсь перед вами, а вы передо мной! Дома можете жаловаться сколько угодно. А здесь извольте подчиняться мне и выполнять мои приказы. Вы поняли?

Миллс счел за лучшее промолчать. Он проследовал за Форстером в его комнату.

— Что произошло? Выкладывайте, — опросил он.

Форстер плотно прикрыл дверь.

— Точно я и сам не знаю. Имре удалось каким-то образом похитить у нас свою дочь и зятя. Обстановка изменилась, получены новые инструкции. И новое задание для вас тоже. Вы должны быть готовы выполнить его немедленно!

— Какое именно?

— Пока не знаю. Возможно, придется ликвидировать несколько человек. В этом деле у вас есть опыт. Например, Иштван Додек...

— А еще кто, например? — Миллс сделал ударение на последнем слове, исподлобья метнув в Форстера острый взгляд.

— Эго не так важно, — равнодушно ответил Форстер. — Но со вчерашнего дня исчез Саас. Никто не знает, где он, а из центра настойчиво им интересуются.

— Черт его знает, куда он девался! Пропал, и все. Может, явился с повинной? Мне это неизвестно.

— Почему не доложили об этом?

— Я думал, он появится.

Форстер неприметно нащупал в кармане пистолет.

— Слушайте меня внимательно, Миллс. Имре не знаю как, но вытащил от нас свою дочь. Кто ему помог это сделать?

— И вы спрашиваете это у меня?

— Именно у вас! Потому что вы вовремя не доложили об исчезновении Сааса. Да, он мог предать нас, я согласен. Но если выяснится, что к возвращению дочери Имре на родину он приложил руку, я не ручаюсь за жизнь вас обоих.

— Если Саас предатель, я-то тут при чем?

— Разве вы забыли? Операция «Катамаран»! Каждый из вас отвечает за другого как за самого себя! Ни шагу друг без друга, так сказал Бенкс. А вы второй день болтаетесь по городу в одиночестве и даже не интересуетесь, где ваш напарник. — Форстер выдержал паузу. — Сейчас сюда придет «шестой». Он уже дал мне понять, что в Мюнхене недовольны положением вещей. Но, в конце концов, это ваше дело. Вы все объясните ему сами.

— Не собираюсь! — Миллс вскочил и шагнул к двери, но Форстер выхватил пистолет.

— Сядьте. Вы останетесь здесь.

Миллс медленно опустился на стул. Так садится на цирковую тумбу леопард под хлыстом укротителя. Прищуренные глаза его горели, а в вяло опущенных плечах угадывалась напряженная готовность к прыжку в любой момент.

Неподалеку от дома «феникс» на улице Валленберга остановилась, прижавшись к тротуару, оперативная машина. Подполковник Рона взял микрофон и вызвал Салаи. Тот тут же отозвался:

— Я — «Сокол», докладываю: все подъезды и проходные дворы нами перекрыты и контролируются.

— Объект появился?

— В двадцать сорок поднялся в квартиру Форстера.

— Благодарю. Конец связи.

По противоположной стороне улицы ковылял какой-то оборванец из тех, что интересуются содержимым мусорных ящиков. На боку у него висела сшитая из мешковины сумка. Он приблизился к одному из контейнеров, поднял крышку и заглянул в него. Невидимый с улицы мусорщик поднес к губам микрофон.

— Докладываю «Орлу», — услышал Рона. — На углу улицы Ласло Райка стоит «фольксваген»; в ста метрах от него, за углом, на улице Йожефа Катона, — «остин». На первой машине приехал Миллс, вторая принадлежит Форстеру. Конец связи!

— Подождем еще кое-кого, — спокойно заметил Рона. — На всякий случай объявляю готовность к открытой погоне. Где машина преследования?

— Почти на самом углу. Стоит с нарушением правил, зато удобно, выезд открыт на три стороны.

— Кто за рулем?

— Парень, который ездил в Брукс.

— Отлично, уж от него-то они не уйдут! — довольный, проворчал Рона, — Однако, сын мой Кути, ты устроил тут такие потемки, что я почти ничего не вижу.

В динамике прозвучал негромкий голос одного из наблюдателей.

— Кто-то вошел в подъезд. Свет не зажигал, поднимается по лестнице.

— Кто это был? Мужчина? Женщина? Какого роста? — допрашивал Рона по рации оперативника, замаскированного под оборванца.

— Не разглядел. Заметил только, что он высокого роста, в брюках...

— Ладно, старик, не расстраивайся. Если этот гость пожаловал к Форстеру, его заметят с балкона второго этажа, там тоже наши люди.

Несколько секунд напряженной тишины. Затем третий по счету голос произнес шепотом:

— Я — «Голубь»! Человек высокого роста остановился у двери. Звонит...

Услышав условный звонок — длинный, короткий, затем еще два длинных, — Форстер сделал знак Миллсу подняться и выйти в прихожую.